Никита и роковая батарейка
В Детском хирургическом центре(ДХЦ) Минска выполнили уникальную операцию годовалому малышу, проглотившему круглую 2-сантиметровую батарейку.
Батарейки специалисты Детского хирургического центра извлекают по несколько раз в неделю. Но с такими тяжелыми последствиями столкнулись впервые.
Маленький Никитка на руках у спасителя — Юрия ГРИНЕВИЧА. Впереди у мальчика еще одна сложнейшая операция — формирование пищевода из толстой кишки.
Никита сегодня — герой теленовостей и газетных публикаций. Малыш не капризничает, с интересом позирует перед фотокамерами. Менее 2 недель назад он был в 5 минутах от смерти.
Как ребенок проглотил батарейку, — круглую, плоскую, 2 см в диаметре (такие сейчас бывают в детских игрушках, часах, пультах), — никто из взрослых не заметил. Несколько дней держалась температура, мальчик отказывался от еды, плохо спал. Ничего не подозревавшая мама была уверена: зубки режутся. Но Никита чувствовал себя все хуже. Причину выяснили только через 5 дней, когда обратились за медпомощью. Из Клецкого района мальчика доставили в Минскую ОДКБ, затем сразу же — в ДХЦ.
— Ребенок поступил в Центр в крайне тяжелом состоянии: с явлениями дыхательной недостаточности, химическим ожогом пищевода, перфорацией пищевода и трахеи, — говорит Александр МАХЛИН, зам. главврача по детской хирургии 1 ГКБ столицы.
— Ситуация осложнялась тем, что дать обычный наркоз невозможно, поскольку трахея повреждена на уровне бифуркации. Если бы интубировали трахею и открыли грудную клетку для хирургического вмешательства, вентиляция легких стала бы невозможна. Нужен аппарат искусственного кровообращения, чтобы насытить кровь кислородом и при этом не были задействованы легкие.
Состояние пациента ухудшалось с каждой минутой. Мы немедленно связались с кардиохирургами, и коллеги из расположенного рядом подразделения детской хирургии Республиканского научно-практического центра «Кардиология» предоставили операционную, оборудование.
Операция длилась 6 часов. Работали 2 бригады хирургов. Зав. оперблоком детской кардиологии РНПЦ «Кардиология» Дмитрий Пашкевич подключил сосуды ребенка к аппарату искусственного кровообращения. Для этого была выполнена торакотомия. Одновременно взята ткань перикарда. Она стала заплатой, которую доцент кафедры детской хирургии БГМУ Юрий Гриневич и ассистент Александр Свирский (ДХЦ) положили на месте бифуркации трахеи.
Усложняло операцию то, что края тканей разъедены, обожжены, и вшить их так, чтобы «конструкция» функционировала в дальнейшем, было очень сложно. Несколько раз докторам казалось, что ребенка спасти не удастся.
— Хирурги отдавали себе отчет, учитывая опыт, который есть в Центре, что если просто зашить прожженный пищевод, эффекта не будет: швы разойдутся, слюна и ферменты станут поступать в средостение и разъедать сам пищевод и трахею, — рассказывает А. Махлин.
— Поэтому один конец пищевода вывели на шею, чтобы оттекала слюна, второй — заглушили. После этого выполнена пластика трахеи и двух бронхов заплатой из перикарда. Затем — наложение гастростомы, с помощью которой малыш сейчас и питается.
Подобную операцию технически невозможно выполнить на районном или областном уровнях. Требуются высочайшая квалификация детских торакальных хирургов, которых в стране единицы, и оснащенный кардиологический центр.
В послеоперационном периоде медики буквально молились, чтобы трансплантат — ткань перикарда — прижилась. Иначе ребенок неминуемо погиб бы. Обошлось...
Существует другая опасность — после приживления могут образоваться стенозы трахеи и бронхов, которые помешают мальчику самостоятельно дышать. Пока они компенсированы, спустя 10 дней после операции Никиту отключили от ИВЛ.
Через 3–6 месяцев маленькому пациенту предстоит еще одно сложнейшее хирургическое вмешательство — формирование пищевода из толстой кишки.
Светлана СТАХОВСКАЯ
Фото автора
Медицинский вестник, 29 января 2009